Неточные совпадения
Вообще они глухи были к политико-экономическим истинам о необходимости быстрого и
живого обращения капиталов, об усиленной производительности и мене продуктов. Они в простоте души понимали и приводили в исполнение
единственное употребление капиталов — держать их в сундуке.
Княжна была
живою и чуть ли не
единственною связью множества родственников во всех семи восходящих и нисходящих коленах. Около нее собирались в большие праздники все ближние; она мирила ссорившихся, сближала отдалявшихся, ее все уважали, и она заслуживала это. С ее смертью родственные семьи распались, потеряли свое средоточие, забыли друг друга.
Рылеевой, жены, нет в
живых. Я увижу дочь,
единственную наследницу. [Е. И. Якушкин считал необходимым издать сочинения К. Ф. Рылеева, просил помощи Пущина в этом деле (см. примеч. 1 к письму 250).]
Должно быть, в конце концов Симановский, этот загадочный человек, такой влиятельный в своей юношеской среде, где ему приходилось больше иметь дело с теорией, и такой несуразный, когда ему попался практический опыт над
живой душой, был просто-напросто глуп, но только умел искусно скрывать это
единственное в нем искреннее качество.
Корреспонденция эта была
единственным звеном, связывающим ее с
живым миром; она одна напоминала сироте, что у нее есть где-то свое гнездо, и в нем своя церковь, в которой старая тетка молится о ней, Лидочке, и с нетерпением ждет часа, когда она появится в свете и — кто знает — быть может, составит блестящую партию…
Вообще этот человек был для нас большим ресурсом. Он был не только
единственным звеном, связывавшим нас с миром
живых, но к порукой, что мы можем без страха глядеть в глаза будущему, до тех пор, покуда наша жизнь будет протекать у него на глазах.
Потом начались рассказы про дворовых девок: скольких она сама «заставала», скольких выслеживала при помощи доверенных лиц, и преимущественно Улитушки. Старческая память с изумительною отчетливостью хранила эти воспоминания. Во всем ее прошлом, сером, всецело поглощенном мелким и крупным скопидомством, сослеживание вожделеющих дворовых девок было
единственным романическим элементом, затрогивавшим какую-то
живую струну.
Я чувствовал, что он меня ненавидит, и понимал, что
единственным основанием этой ненависти было только то, что я все-таки оставался
живым свидетелем его истории с Любочкой.
Как бы ни были велики барыши русского простолюдина,
единственное изменение в его домашнем быту будет заключаться в двух-трех лубочных картинках, прибитых вкривь и вкось и на
живую нитку, стенных часах с расписным неизмеримым циферблатом и кукушкой, и медном, раз в век луженном, никогда не чищенном самоваре.
Тогда для цензуры не назывались стихотворения, а прямо писали или анонсировали: «из сборника „
Живая струна“, так как сборник этот был
единственный, допущенный цензурой для сцены.
Впрочем, Gigot и Дон-Кихот ссорились и без игр, и всегда из-за совершенных пустяков, вроде того, например, что
живой и веселый Gigot, одушевляясь разговором, любил хлопать собеседника по плечу или по коленам, а гордый Дон-Кихот находил это неуместным и решительно на мог переносить такой фамильярности: он вскакивал и как ужаленный, сверкая на Gigot гневными взглядами своего
единственного глаза, кричал...
Сначала передо мной проходит поодиночке целая вереница вялых, бесцельно глядящих и изнемогающих под игом апатии лиц; постепенно эта вереница скучивается и образует довольно плотную, темную массу, которая полубезумно мечется из стороны в сторону, стараясь подражать движениям настоящих,
живых людей; наконец я глубже и глубже погружаюсь в область сновидений, и воображение мое, как бы утомившись призрачностью пережитых мною ощущений, останавливается на
единственном связном эпизоде, которым ознаменовалось мое пребывание в Петербурге.
Но он сначала прошел в господскую конюшню и разыскал свою кобылу: это было
единственное родное
живое существо, которое напоминало ему и Служнюю слободу, и свой домишко, и всю дьячковскую худобу.
Мужик, брюхом навалившись на голову своей
единственной кобылы, составляющей не только его богатство, но почти часть его семейства, и с верой и ужасом глядящий на значительно-нахмуренное лицо Поликея и его тонкие засученные руки, которыми он нарочно жмет именно то место, которое болит, и смело режет в
живое тело, с затаенною мыслию: «куда кривая не вынесет», и показывая вид, что он знает, где кровь, где материя, где сухая, где мокрая жила, а в зубах держит целительную тряпку или склянку с купоросом, — мужик этот не может представить себе, чтоб у Поликея поднялась рука резать не зная.
У
живого человека
единственную в свете радость его убивают!
Нет, я мог бы еще многое придумать и раскрасить; мог бы наполнить десять, двадцать страниц описанием Леонова детства; например, как мать была
единственным его лексиконом; то есть как она учила его говорить и как он, забывая слова других, замечал и помнил каждое ее слово; как он, зная уже имена всех птичек, которые порхали в их саду и в роще, и всех цветов, которые росли на лугах и в поле, не знал еще, каким именем называют в свете дурных людей и дела их; как развивались первые способности души его; как быстро она вбирала в себя действия внешних предметов, подобно весеннему лужку, жадно впивающему первый весенний дождь; как мысли и чувства рождались в ней, подобно свежей апрельской зелени; сколько раз в день, в минуту нежная родительница целовала его, плакала и благодарила небо; сколько раз и он маленькими своими ручонками обнимал ее, прижимаясь к ее груди; как голос его тверже и тверже произносил: «Люблю тебя, маменька!» и как сердце его время от времени чувствовало это
живее!
Самым
живым и почти
единственным его развлечением было то, что отправится иногда летним временем поудить рыбу, оттуда пройдет куда-нибудь далеко-далеко в поле, полежит там на мураве, пройдется по сенокосным лугам, нарвет цветов, полюбуется ими или заберется в рожь и с наслаждением повдыхает в себя запах поспевающего хлеба; но с наступлением осени и то прекращалось.
опустив или подразумев третью и
единственную: лирическую. Но К Морю было еще и любовь моря к Пушкину: море — друг, море — зовущее и ждущее, море, которое боится, что Пушкин — забудет, и которому, как
живому, Пушкин обещает, и вновь обещает. Море — взаимное, тот
единственный случай взаимности — до краев и через морской край наполненной, а не пустой, как счастливая любовь.
Один индийский мудрец говорил: «Как мать бережет свое
единственное детище, ухаживает за ним, оберегает его и воспитывает его, так и ты, всякий человек, расти, воспитывай и оберегай в себе самое дорогое, что есть на свете: любовь к людям и ко всему
живому». Этому учат все веры: и браминская, и буддийская, и еврейская, и китайская, и христианская, и магометанская. И потому самое нужное на свете это — выучиться любить.
Ведь если она — моя вторая нареченная дочка,
живое напоминание о моей первой и
единственной родной дочери… если она…
Года два он прожил там со мною, мой милый,
единственный друг… И вот однажды его укусила бешеная собака… Я всеми силами старалась спасти его… И не могла… Он умер, и начальница нашего пансиона, очень жалевшая меня, приказала сделать с него чучело и подарила его мне… моего бедного мертвого Мурку… Но мертвый не может заменить
живого… А я так привязалась к нему! Ведь он был
единственным существом в мире, которое меня любило! — глухо закончила свой рассказ Нан…
Вступая в эту область, Толстой сурово обсекает все связи с бессознательною своею сущностью —
единственным источником истинного художества; он творит только от головы, творит для поучения, — и вместо
живых образов получаются безжизненные восковые фигуры.
Малым своим разумом Достоевский знает, в чем эта
живая жизнь. Все в том же личном бессмертии. В комментариях к своему письму самоубийцы-материалиста он пишет: «Вера в бессмертие души человеческой есть
единственный источник
живой жизни на земле, — жизни, здоровья, здоровых идей и здоровых выводов и заключений».
Единственный «дальний», который становится «ближним», есть
живой Бог, и Он требует любви к «ближнему», соединяя в богочеловеческой жизни любовь к Богу и любовь к человеку.
Постом начинался в театрах ряд бенефисных"
живых картин" — тогдашняя господствующая и
единственная форма драматических зрелищ, так как ни оперы, ни балета, ни драмы давать постом не разрешали.
Ближайшей родственницей и
единственной наследницей после нее оказалась княгиня Зинаида Сергеевна Святозарова, так как
единственная, оставшаяся в
живых дочь графини уже более двадцати лет находились в безвестном отсутствии.
Рабочий класс, поверивший, что он
единственный избранный класс, не оставляет
живого места, все сносит и калечит.